На правах рукописи



***
Я часто думаю: зачем?
Ведь все равно никто не слышит,
Когда, притихшая пред всем,
Душа стихи для сердца пишет.

Когда надежда у нее
Одна, как редкая награда –
Всем тем, кто выслушал её,
Она навеки стала рада.

И если не нашлось души,
Такой же глубины, как эта,
Ты ни строкой ни погреши,
Перо, творящее поэта.


***
А можно жить, и знать, что где-то родина
Распахивает ставни по утрам,
Как сбрасывает сонная смородина,
Прозрачную росу к её ногам.

Как ласково калитка открывается,
Чуть тронутая ситцевым плечом,
И просто понимать, что все решается,
На папиной скамейке под окном.

И нужно жить, коль верим, что изменится
Хоть что-нибудь на Родине большой,
Но маленькая родина, где верится,
На веки оставалась бы такой.

***
Черно-белые снимки века,
Только был он намного ярче.
Лица прежнего человека
На остывшей бумаге жарче.

Посрывали у века маски,
Все былое перекроили,
Отчего же тогда без краски
Фотографии ярче были?

Капитаны меняют курсы,
Поворотам матросы верят,
Времена прививают вкусы,
Только время уже наглеет.

Я смотрю на седые снимки,
Что б история не твердила,
Я скучаю по той России,
По тому, что когда-то было.


***
Взял в руки книгу человек,
О ней молвы ходило много,
Иным претил её успех,
Иные относились строго.

Иные пользовались ей,
Да так  цитировали  смело,
Что весь букет своих страстей,
Считали праведною верой.

Одним не нравился формат,
Другим не нравился издатель,
Но разве Автор виноват,
Что не глубоким стал  читатель.

А человек  вертел  в руках,
Все не решась открыть завесу,
Ну как же так, в её боках
Уже не ощущал он веса.

Он так её и не открыл,
Решив, что люди лучше знают,
Ему никто не запретил,
Они и сами не читают.


***
А людям черное и белое к лицу
Идет, пожалуй всем, без исключенья,
И тонкости такого совпаденья,
Покажутся пустыми мудрецу.

Но черное охотней выбирают
Едва ли из желания форсить,
Скорее оттого, что понимают,
Как светлое не просто сохранить.


***
Из всех дорог, идущих по земле
Я скромную, пожалуй, прошагаю,
Не потому, что прочие во зле,
А потому, что больше доверяю.

Из всех путей, ведущих в города
Я к роднику тропинку выбираю,
Не потому, что чистая вода,
А потому, что с детства её знаю.


Счастье

Скиталось Счастье по земле,
Ища себе приюта.
Людьми ценилось не везде
И поздно почему-то.
Бывало, сядет на плечо
Никто и не заметит,
То вдруг обнимет горячо
И всю дорогу светит.
Любило Счастье поутру
Заре добавить красок,
Любило вечера пору
Без лживости и масок.
Так и гуляло бы оно,
Ища, кому сгодиться,
Да вот несчастье помогло -
В колодец провалиться…
Горели звезды по ночам
Над головой у Счастья
Искали все его не там,
И путали со страстью.
Прознали люди меж собой,
Что Счастье где-то близко,
Что у него над головой,
Склонилось небо низко.
Тропинку начали топтать,
Кто боль, кто грусть приносит,
И Счастье стало помогать
Кто искренне попросит.
Но как-то раз дорогой той
Шел путник горемычный
Усталый, жаждущий, босой
От прочих не отличный.
Увидел он, как глубоко
Упало Счастье в воду,
Спросил участливо его:
«Желаешь на свободу?»
И первым руку протянул,
Бесценное спасая,
Опять земле его вернул,
Награды не желая.
Ушел бедняга, скрыв беду,
А Счастье вдруг сказало:
«Он ждал всю жизнь,
что я приду»,
И следом зашагало.